Бархатный ангел - Страница 63

— Я никогда и не сомневался, не так ли? Элизабет…

— Да, — прошептала она.

— Почему ты бросила меня? Почему не вернулась через неделю или позднее? Я ждал тебя каждый день, я молился о твоем возвращении. Кит засыпал в слезах. Его столько раз покидали!

По щекам Элизабет катились слезы.

— Я боялась Роджера. Он был вне себя. Брайан поклялся прикончить Роджера, и я боялась, что кроме меня никто не остановит его. Тогда Роджер объявил войну всем Монтгомери. Надеялась, что смогу заставить его посмотреть правде в глаза, я и сама желала выяснить правду о корнях ненависти между двумя семействами.

— А мужчины? — спросил Майлс. — Пагнелл всем рассказал, каким образом ты попала ко мне, и каждый, кто волочился за тобой, старался сделать так, чтобы до меня дошли мельчайшие подробности его ухаживаний.

Элизабет протестующе подняла руку:

— Ты был не только первым мужчиной в моей жизни, ты был также первым, кто заговорил со мной без вожделения в глазах. Первым, кто рассмешил, первым, кто был добр ко мне. Это ты первый сказал, что я ничегошеньки не знаю о мужчинах.

— Что ж, ты успела многому научиться, — с горечью вымолвил Майлс.

— В какой-то степени, да. Обдумав трезво свое положение, я пришла к выводу, что будет значительно лучше, если я полюблю другого, только не из рода Монтгомери. Если бы я вышла замуж за кого-нибудь другого, Роджер, возможно, простил бы мне ребенка Монтгомери, а может, и в какой-то степени перестал ненавидеть. Поэтому я решила проверить на мужчинах, действительно ли я любила тебя, или ты мне нравился, потому что был первым в моей жизни.

Майлс молча жег Элизабет взглядом.

— Некоторые из них были смешны, другие — добры; благодаря кому-то я чувствовала себя красивой, но никто из них не сочетал в себе всех этих качеств. Шли недели, но, вместо того чтобы угаснуть, воспоминания о тебе становились все ярче. Вспоминая каждый твой жест, я начала сравнивать достоинства мужчин с твоими.

— Даже размер…

— Пошел ты к дьяволу! — оборвала его Элизабет. — Ни с одним из этих мужчин я не спала, и, думаю, ты, зная об этом, все же ждешь подтверждения из моих уст.

— Почему ты не затащила их в постель? Кое-кто из них пользуется большим успехом у женщин.

— Таким же, как и ты? — раздраженно спросила она. — Ты стоишь передо мной, требуя супружеской верности, а как с этим у тебя? Теперь, когда я рассказала, что у меня не было других мужчин, позволишь мне лечь в твою незапятнанную постель? Сегодня утром мне пришлось оттаскивать тебя от той торговки. Как, по-твоему, я чувствовала себя, держа на руках нашего сына и зная, что в этот самый момент ты, возможно, забавляешься в постели с одной или двумя, а может, и с несколькими женщинами?

— Несколькими! — передразнил ее Майлс, а затем, понизив голос, обольстительно прошептал: — После тебя у меня не было ни одной женщины.

Не поверив своим ушам, Элизабет решила, что неправильно расслышала.

— Не было… — широко раскрыв от удивления глаза, начала она.

— Мы с братом Рейном переехали в одно из поместий и в порыве ярости выгнали всех женщин, даже прачек. Целыми днями мы фехтовали, а ночами пили и беспрестанно бранили женщин. Рейн первым пришел в себя, увидев посланную женой дочь. Малышка Кэтрин напомнила мне о собственных детях, по которым я начал скучать. На Рождество я вернулся в дом к Гевину и Джудит… — Майлс пригладил рукой волосы. — Раньше я считал, что Гевин слишком суров со своей очаровательной женой, но я никогда не попадался на ее острый язычок. Эта женщина ни на минуту не оставляла меня в покое. Она была безжалостна. Она постоянно напоминал о нашем с тобой сыне, вздыхая, что ее сын никогда не познакомится со своим кузеном. Она даже наняла художника, чтобы тот нарисовал на внутренней стороне моего щита ангела с длинными светлыми волосами, держащего на руках маленького мальчика. Обрати внимание: на внутренней стороне моего щита! Я сказал Гевину, что, если он не примет мер, я сверну его жене шею, но Гевин так долго и от души хохотал, что я больше никогда не заикался об этом. Получив от тебя письмо, в котором говорилось о твоем страстном желании простить меня, Джудит насела на меня с новой силой. — Вспоминая былое, Майлс на какой-то миг закрыл глаза. — Джудит привлекла на помощь еще и Аликс. Аликс разродилась дюжиной песен о двух влюбленных, разлучившихся из-за глупого, тщеславного мужчины, совершенно случайно точь-в-точь похожего на меня. Однажды вечером во время трапезы Аликс начала петь в сопровождении уже двадцати двух музыкантов, рассмешив всех до такой степени, что двое из присутствующих, упав со стульев, сломали себе ребра. Аликс была на высоте.

Рассказ Майлса глубоко потряс Элизабет, она заговорила, с трудом подбирая слова:

— И что же ты сделал? Майлс, вспомнив, поморщился:

— Соблюдая полное спокойствие, я перегнулся через стол и схватил Аликс за горло.

— Нет! — воскликнула в ужасе Элизабет. — Аликс такая крохотная, такая…

— Рейн с Гевином тут же приставили к моей шее обнаженные мечи. В таком положении, намереваясь убить эту хорошенькую маленькую певчую птичку, я вдруг осознал, что со мной не все в порядке. На следующий день Джудит устроила нам встречу. — В его глазах засверкали озорные огоньки. — Встречу, на которой ты просила сэра Гая доставить тебя в ковре.

Элизабет даже не посмотрела на Майлса. Она считала, что сэр Гай на ее стороне, а, оказывается, все это время он, насмехаясь, сообщал обо всем Майлсу. С каким удовольствием эти двое, должно быть, хлопали друг друга по спине, потешаясь над ее желанием соблазнить своего собственному мужа. Что стряслось с ней, женщиной, преисполненной гордости, когда-то на краю обрыва давшей клятву никогда не подчиняться ни одному из мужчин?